Социолого-правовые теории П. А. Сорокина и М. Вебера объединяет принадлежность к условно выделяемому нормативистскому направлению в социологии права, однако для определения границ их применимости при анализе действия правовых норм необходимо прояснить вопрос о причинах их различий. Заметные различия двух теорий связаны не только с общими различиями соответствующих социологических систем, но и принципиально разными концептуальными основаниями социолого-правовых учений. Русско-американский социолог, развивая идеи Л. И. Петражицкого, рассматривал право как совокупность норм, имеющих определенное содержание — указывающих разрешенное и должное поведение путем распределения прав и обязанностей, мыслимых всегда неразрывно связанными. Такое понимание правовых норм позволяет содержательно отделить их от норм морали, этикета, технических норм и правил моды. Ключевым признаком права как особого вид легитимного порядка для М. Вебера является его принудительность, обеспечиваемая штабом, т. е. группой людей, специально нацеленных на принуждение к соблюдению порядка. В отличие от Сорокина, Вебер считал, что право и иные смежные явления различаются не на уровне отдельных норм, а на уровне нормативных систем (порядков). В центре внимания Сорокина — организованные группы, скелетом и душой которых выступают нормы, детерминирующие поведение участников группы и создающие ее структуру. Вопреки Сорокину, Петражицкому и Р. Штаммлеру Вебер полагал, что нормативная мотивация не самодостаточна и способна только влиять на человеческое поведение, но не детерминировать его. Различие представлений исследователей о значении нормативной мотивации может быть связано с фокусом внимания на активных обязанностях, в случае Сорокина, и на рамочной модели поведения управомоченного лица, в случае Вебера.