.jpg)
|
Политическая философия
|
|
3–23
|
Интервью Ханны Арендт немецкому журналисту Гюнтеру Гаусу посвящено переломным моментам ее биографии, имеющей существенное значение для понимания ряда аспектов ее творчества. Арендт рассказывает также о своем отношении к интеллектуалам, к отдельным философам, к политике, тоталитаризму и демократии. |
|
|
24–33
|
В XX веке было предпринято множество попыток переучредить политическое знание как объективную, эмпирическую науку — науку, которая соответствовала бы идеалу ценностной нейтральности. Наряду с этой тенденцией прослеживается и другая: стремление исследователей к открытому провозглашению своей политической позиции, готовность признать политические цели и ценности фактором собственной работы. Когда такая готовность существует, можно говорить об ангажированном знании. В статье продемонстрировано то, как это знание отделяет себя, с одной стороны, от представлений о социальных и политических исследованиях как о «чистой науке», и с другой — от политико-философского подхода с его возвышением созерцательного теоретизирования. Также в статье дана характеристика неоднозначной связи ангажированного знания с марксистской традицией. |
Schmittiana
|
|
34–47
|
Обсуждение концепции политического у Карла Шмитта принимает форму диалога. Философ Анатолий Ахутин ставит три вопроса: 1) О суверенитете: суверенен лишь тот, кто может ввести чрезвычайное положение, но не получится ли так, что чрезвычайное положение используется для утверждения и поддержания диктаторских полномочий? 2) О решимости. Что означает перекличка между Шмиттом и Хайдеггером? Можно ли говорить, что полнота экзистенциальной автономии обретается в монолитной экзистенции народа? 3) О речи и демократии. Не следует ли понимать политическое скорее как сообщество существ-обладающих-словом? Социолог Александр Ф. Филиппов отвечает на эти вопросы. |
Рецензии
|
|
48–61
|
Рецензия на книгу Софуса Райнерта «Translating empire: emulation and the origins of political economy», в которой автор рассматривает историю развития новой дисциплины через призму истории переводов и переизданий экономических трудов XVII–XVIII вв. Основной тезис книги заключается в том, что экономическое состязание между государствами есть такая же борьба, что и военное соперничество, основу экономическому развитию всегда закладывают государственные интервенции, что очевидно на примере Англии, традиционно считавшейся оплотом свободной торговли. |
Русская Атлантида
|
|
62–85
|
В статье рассматриваются взаимоотношения А. И. Герцена и славянофилов на протяжении 1840-х — первой половины 1860-х гг., выделяются основания сближения (как со стороны Герцена, так и славянофилов). Особое внимание уделяется влиянию на Герцена славянофильских взглядов в 1850-е гг., в момент выработки им так называемого «русского социализма». |
|
|
86–120
|
Публикуется текст дневника Л. А. Тихомирова — бывшего народовольца, ставшего консерватором. Он вел дневник более 30 лет, в настоящее время готовится полная публикация его записей периода 1905–1907 годов. |
Cultural Sociology
|
|
121–138
|
Используя в качестве примеров три важные работы по социальной теории — «Диалектика просвещения» Адорно и Хоркхаймера, «Человек по имени Моисей и монотеистическая религия» Фрейда и «Современность и Холокост» Баумана, автор показывает разницу между личной, коллективной и культурной травмой. Цель статьи в том, чтобы продемонстрировать, как личная травма может влиять на конструирование и репрезентацию социальной теории. |
Переводы
|
|
139–157
|
В статье рассматривается проблема связи действий и верований. Автор показывает, что принятый в социальных науках подход, берущий свое начало в работах Юма и Милля и предполагающий выявление каузальных связей между верованиями и действиями, ошибочен. Вместо этого Макинтайр, исходя из разделения физического движения и человеческого действия, предлагает рассматривать связь верований и действиями с точки зрения тех описаний, которым должно соответствовать действие. В качестве иллюстрации своего подхода автор рассматривает роль, которую сыграла философская работа И. В. Сталина «О диалектическом и историческом материализме» в процессе идеологического «закрытия» советского общества. |
|
.png)
© 
